Если не смогу работать в России, уеду во Францию

Владимир Познер представил на Первом канале цикл программ «Тур де Франс» и вернул из отпуска программу «Познер». О том, чему России хорошо бы поучиться у Франции, в чем не прав Владимир Путин и почему ТЭФИ — «Лица» пройдет без Познера, телеведущий рассказал «Труду».

«Более всего русские похожи на ирландцев: так же очень любят выпить и так же талантливы»

— Владимир Владимирович, вы теперь во Франции больше времени проводите, чем в России. Это связано только со съемками телецикла «Тур де Франс» для Первого канала или вам просто больше нравится находиться на своей исторической родине, чем в России?

— Сразу на все вопросы придется ответить «нет». Я был в отпуске. Моя программа на июль—август уходит отдыхать, и я эти два месяца провожу вне России. Я был в Италии и во Франции. Но это не имело отношения ни к программе «Тур де Франс», ни к моим предпочтениям, где жить, а лишь к моим предпочтениям, где проводить отпуск. Так складывается, что чаще всего я провожу его во Франции. А остальное время я живу в Москве, так как работаю здесь.

— Недавно были слухи, что вы собираетесь навсегда уехать во Францию. Вы вообще способны на такой шаг сейчас?

— Слухи были, но они абсолютно не соответствуют действительности. Но если я по каким-либо причинам не смогу продолжать свою работу в России, то тогда, скорее всего, уеду домой.

— Вот мы с французами воевали, а теперь у нас великая дружба. В этом году громко празднуем Год Франции в России. Многие считают, что русские больше похожи на итальянцев, но скажите, может быть, мы в чем-то похожи и с французами?

— Россия воевала с Францией лишь однажды, в 1812 году. Прошло почти 200 лет, больше войн между нами не было. Говорить о каком-то антагонизме не приходится. Россия, по крайней мере ее мыслящая часть, всегда в обязательном порядке говорила на французском языке и вообще рассматривала Францию как центр мировой культуры. Даже при войне с Наполеоном никогда отношение России к Франции не было враждебным. Война закончилась, и вместе с ней все распри были похоронены.

Что касается похожести, то русские совсем не похожи на французов, как и французы на русских. Русские так же абсолютно не похожи на итальянцев. По моим наблюдениям, более всего похожи между собой русские и ирландцы. Они так же подвержены резким сменам настроения — от страшного веселья до лютой депрессии, — так же очень любят выпить и так же талантливы. Лучшая английская литература на самом деле создана ирландцами.

— Чему русские могут научить французов, а французы — нас?

— Это вопрос, не имеющий ответа, поскольку народы не учат друг друга ничему. Национальный характер — это свойство, которое вырабатывается в течение многих столетий. Я считаю, что Франция как страна с давними демократическими традициями может оказаться полезной для общественного и государственного строительства России. И, кстати, наша государственная система много переняла, по крайней мере формально, у Франции. Другое дело, что формально-то да, а по существу это не работает, потому что на самом деле у нас в России демократии никогда не было.

«Повысить пенсионный возраст в России было бы правильным шагом»

— Мне кажется, что сейчас Россию и Францию сблизила проблема мигрантов. Вы согласны с решением Николя Саркози выслать без суда и следствия всех цыган?

— Да, Франция действительно уже более полутора веков принимает эмигрантов, и все в целом было хорошо, пока не возникла очень большая эмиграция из Северной Африки, из бывших французских колоний. Эта эмиграция была связана с войной в Алжире и с чувством вины, которое испытывала Франция. Желая ее искупить, были приняты законы, которые давали особые привилегии эмигрантам из Алжира, Марокко, Туниса, Берега Слоновой Кости и других стран Черной Африки. Привилегии эти привели к обратному результату и неадекватному поведению со стороны приехавших.

Кроме того, возникли проблемы, касающиеся религии. Франция — страна сугубо светская, жестко соблюдающая отделение церкви от государства и школы от церкви и не допускающая здесь никаких поблажек. Ислам — довольно агрессивная религия. Сейчас во Франции порядка 5 миллионов мусульман при общем населении 65 миллионов. На этой почве в стране возникли серьезные проблемы. Были приняты жесткие законы относительно того, что нельзя носить платок в публичных местах и школах, нельзя показывать нательный крестик, он должен быть под одеждой.

То же самое с еврейской звездой Давида и так далее. С этим согласны все, кроме мусульман, из-за чего и возникают столкновения. Что касается цыган, то давайте иметь в виду, что это не те люди, которые обратились с просьбой пустить их во Францию по официальным документам. Эти нелегалы живут так, как они хотят, и зачастую не так, как положено по французским законам. Конечно, в принятии решения о депортации есть определенная жесткость и популизм со стороны Саркози, который не пользуется высоким доверием французов, но при этом ищет способы повысить популярность. Он понимает, что большинство французов за то, чтобы выдворить нелегальных мигрантов, и зарабатывает очки на таких жестких решениях.

— Французы, чуть ущемляют их права, сразу идут на баррикады. На днях страну парализовала забастовка профсоюзов по поводу социальных реформ, увеличения пенсионного возраста и изменения миграционного законодательства. Мне кажется, это проявление гражданской позиции, которой так не хватает в России. Вы знаете ситуацию изнутри, эти забастовки и правда помогают?

— Французы выходят на улицы довольно часто и мощно, иногда даже шутят, что это национальный спорт Франции. Это часть французской демократии и, конечно, приводит к результату, без всякого сомнения. Я это поддерживаю. Во Франции очень мощно развито гражданское общество, каждый француз считает, что это его страна и он за нее отвечает, а власть должна выполнять его наказы. И в этом одно из самых главных и принципиальных отличий между Францией и Россией. У нас пока что гражданское общество если и существует, то только в зачаточном состоянии.

— И в России обсуждается вопрос о повышении пенсионного порога, возраст для выхода на пенсию повысят на 5–10 лет. Сейчас в нашей стране мужчины отправляются на пенсию в 60 лет, при том что средняя продолжительность жизни российского мужчины 61,8 года. Многие до пенсии рискуют не дожить.

— Мне кажется, что нужно различать государственных служащих, так называемых бюджетников, и людей, работающих в частном секторе. Что касается частного сектора, то служащий должен иметь право уйти на пенсию с определенного законом возраста, но уйти не обязан — если, конечно, с этим согласен его наниматель. Что до госслужащих, то у них такого выбора быть не должно: наступил пенсионный возраст — должен уйти. Относительно самого пенсионного возраста — я считал бы, что он должен быть одинаковым для мужчин и женщин, и я думаю, что 60 лет — рановато. В этом возрасте люди вполне дееспособны, лучше повысить этот порог до 65.

«То, как позволяет себе выражаться Путин, мне не нравится»

— Возвращаясь к гражданскому обществу… На днях на митинге у Триумфальной площади снова были задержаны его участники. А премьер-министр Владимир Путин открыто в интервью говорит, что те, кто пришел на несанкционированный митинг — а кто ж его санкционирует? — должны «получить дубиной по башке».

— Мне не очень нравится манера выражаться нашего премьер-министра, но по существу он прав. Статья 31 нашей Конституции говорит о том, что граждане Российской Федерации имеют право на мирные собрания и демонстрации без оружия. Но там не сказано, что они имеют право делать это где угодно и когда угодно. Этого нет ни в одной Конституции. Я буквально несколько дней назад вернулся из Лондона, где есть ассоциация «Стратегия 31», которая поддерживает наших «несогласных».

Так вот, 31 августа они захотели устроить демонстрацию у российского посольства в Лондоне, но полиция сказала: «Нет, здесь нельзя, будьте любезны — в другом месте». Я вас уверяю, что если бы они воспротивились и попытались провести свой митинг, то как раз бы и получили дубинкой по голове. Но, понимая, что в Англии порядки совершенно ясные, они провели свою демонстрацию где-то в другом месте. Вот это и есть нормальный порядок, а у нас что получилось? Мы только на Триумфальной, больше нигде! На мой взгляд, московские власти могут легко решить эту проблему. Дайте вы им собраться на Триумфальной площади пару раз, и все это быстро затихнет.

На мой взгляд, этим людям прежде всего нужен скандал, шоу. Я эту тему уже затрагивал в своей программе и высказал все, что думаю. Был большой шум по этому поводу. Одни меня поддерживали, другие произносили очень оскорбительные слова в мой адрес. Я говорил и говорю, что на самом деле с демократией у нас чрезвычайно плохо. Но те люди, кто у нас выступает в защиту демократии, сами демократами не являются. И я часто думаю: не дай бог, чтобы наши нынешние правозащитники пришли к власти. Мало не покажется, я вас уверяю! Потому что они столь же категоричны и непримиримы, как те, против кого они борются.

— Есть люди, которые не имеют отношения к власти, но реально пытаются сделать что-то для страны. Я говорю о ситуации с Химкинским лесом и Юрием Шевчуком. И все равно, мне кажется, это все превратилось в фарс. Вырубку отменили только после концерта Боно, а потом оказалось, что лес порубили, деньги потратили и попросили еще на посадку новых деревьев.

— У нас есть склонность любую позитивную вещь все равно показать в отрицательном свете. Ну почему фарс? Все-таки трассы-то не будет. Да, начали вырубку, но не все же вырубили. Да, придется опять делать посадки. Но все же хорошо, что отменили трассу, или плохо? Мы заряжены на негативную реакцию на все. Меня это уже даже не огорчает, а смешит. Ну сколько можно жить в таком состоянии? А то, что произошла перепалка между Владимиром Путиным и Юрием Шевчуком, — что в этом страшного, о чем тут говорить? Это не предмет для обсуждения. Просто у нас в стране мало кто смеет что-то возразить Путину, и поэтому это уже само по себе вызывает бурный отклик.

— Одна моя знакомая, понаблюдав за всей этой историей с Боно и Шевчуком, предложила свою схему, как сделать нашу страну лучше. В Россию приезжает, к примеру, музыкант Роберт Плант, в «Бочаровом ручье» встречается с Медведевым, потом дает концерт, приглашает на сцену Чулпан Хаматову, и дети, больные лейкемией, получают лекарства, а врачи — новое оборудование: Неужели только так возможно что-то изменить?

— Конечно, всякого рода благотворительные дела — вещь очень нужная. Это проявление ответственности и понимания со стороны определенных людей. Но системные и принципиальные вопросы, конечно же, так не решаются.

«Неизвестно, кто кого перегонит на велосипеде — я Урганта или Ургант меня»

— Вернемся к ТВ-теме и вашему новому документальному проекту «Тур де Франс». В России вот нет велосипедных дорожек, и это является проблемой. А какие проблемы были во Франции во время съемок фильма?

— Наша главная проблема заключалась в том, что наши водители постоянно превышали скорость. Сколько их ни предупреждали, что во Франции очень много радарных установок и они отслеживают все очень жестко, водители считали, что все обойдется. В результате мы получили 30 штрафов и заплатили более тысячи евро. Вот это была наша собственная проблема — недисциплинированность и непонимание того, что если в России можно откупиться, то во Франции — никак. А что касается велосипедных дорожек, то во Франции их тоже нет, но очень много велосипедистов и существует некий симбиоз между автомобилистами и велосипедистами: люди давно привыкли, и все как-то обходится.

— Тяжело ли было вам угнаться за шустрым Ургантом? Или у вас были неспешные велопрогулки?

— Мы не соревновались в скорости, поэтому мне сложно ответить. Но вообще-то я в хорошей физической форме, и еще неизвестно, кто бы кого перегнал. (Улыбается.)

— Вы с Иваном, наверное, еще больше подружились? Он не предлагал вам стать крестным отцом его дочери. Я знаю, что вы считаете себя агностиком, но все же. Вы встречаетесь с Иваном вне работы? О чем чаще всего беседуете?

— Я считаю себя атеистом, именно поэтому Иван и не делал мне подобного предложения. И правильно сделал! А вне работы мы встречаемся довольно часто, мы дружим семьями: Иван с Наташей бывают у нас в гостях, а мы у них, выходим куда-то вместе. Мы подружились еще во время съемок в Штатах.

— В воскресенье ваша программа «Познер» возвращается из отпуска. Почему ее сместили на вечер воскресенья — по сути, прайм-тайм выходного дня. Как-то сменится формат — это будут итоги недели или же разговоры с вашими героями станут более развлекательными, чтобы соответствовать времени?

— Нет-нет, ничего не изменится. Я понимаю это так: программа доказала свое право на существование, получила довольно высокое признание, и Константин Львович Эрнст решил, что она вполне подходит для позднего прайма в воскресенье, что меня очень обрадовало. Потому что все-таки воскресенье в 23 часа и понедельник в 23.30 — это серьезная разница.

— Увидим ли мы вас на церемонии ТЭФИ в Петербурге?

— К сожалению, нет, потому что 25 сентября, когда будет проходить вторая часть — «Лица» — в Питере, моя дочь выходит замуж. Она живет в Берлине, и поэтому я буду у нее. А так бы я, конечно, обязательно поехал, я никогда не пропускал ТЭФИ.

— Вы хорошо знакомы с ее избранником?

— Да, он хороший парень. По профессии он психиатр, психолог и невропатолог.

_{»crosslinked«}

К записи "Если не смогу работать в России, уеду во Францию" 3 комментария

Дмтрий | 12 09 2010
	очень интересно было почитать, отличное интервью Reply

Михаил | 14 09 2010
	Весьма интересное интервью. Спасибо! Reply

Валентина | 17 09 2010
	Спасибо за очень интересное содержательное интервью.Владимир Владимирович Познер – самый уважаемый мной журналист. Профессонал высочайшего класса, мудрый и обаятельный человек. Его всегда интересно и полезно слушать. Reply

Оставить комментарий