Самые интересные комментарии
- Виктор on Реплики: Об итогах года
- Виктор on Реплики: Об итогах года
- Виктор on Собчак живьём. (Интервью с Владимиром Познером)
- Виктор on Собчак живьём. (Интервью с Владимиром Познером)
- Виктор on Реплики: Об итогах года
- Виктор on Реплики: Об итогах года
- ирина on Реплики: Об итогах года
- Виктор on Реплики: Об итогах года
Поиск
Архив
- December 2014
- November 2014
- October 2014
- September 2014
- July 2014
- June 2014
- May 2014
- April 2014
- March 2014
- February 2014
- January 2014
- December 2013
- November 2013
- October 2013
- July 2013
- June 2013
- May 2013
- April 2013
- March 2013
- February 2013
- January 2013
- December 2012
- November 2012
- October 2012
- September 2012
- August 2012
- July 2012
- June 2012
- May 2012
- April 2012
- March 2012
- February 2012
- January 2012
- December 2011
- November 2011
- October 2011
- September 2011
- August 2011
- July 2011
- June 2011
- May 2011
- April 2011
- March 2011
- February 2011
- January 2011
- December 2010
- November 2010
- October 2010
- September 2010
- August 2010
- July 2010
- June 2010
- May 2010
- April 2010
- March 2010
- February 2010
- January 2010
- December 2009
- November 2009
- October 2009
- September 2009
- August 2009
- July 2009
- June 2009
- May 2009
- April 2009
- March 2009
- February 2009
- January 2009
- December 2008
- November 2008
- October 2008
- September 2008
- August 2008
- July 2008
- June 2008
- May 2008
- April 2008
- March 2008
- February 2008
- January 2008
- December 2007
- November 2007
- October 2007
- September 2007
- July 2007
- June 2007
- May 2007
- April 2007
- March 2007
- February 2007
- January 2007
- December 2006
- November 2006
- October 2006
- July 2006
- June 2006
- May 2006
- April 2006
- March 2006
- February 2006
- January 2006
- December 2005
- November 2005
- October 2005
- July 2005
- June 2005
- May 2005
- April 2005
- February 2005
- January 2005
- December 2004
- November 2004
- October 2004
- September 2004
- June 2004
- May 2004
- April 2004
- March 2004
- February 2004
- January 2004
- December 2003
- November 2003
- October 2003
- September 2003
- August 2003
- July 2003
- June 2003
- April 2003
- March 2003
- February 2003
- December 2002
- November 2002
- August 2001
- April 2001
- January 2001
- August 2000
- April 2000
- March 2000
- February 2000
- October 1999
- September 1999
- August 1999
- July 1999
- June 1999
- May 1999
- April 1999
- March 1999
- February 1999
- January 1999
- November 1998
- October 1998
- September 1998
- July 1998
- June 1998
- May 1998
- April 1998
- March 1998
- February 1998
- January 1998
- December 1997
- November 1997
- October 1997
- September 1997
- June 1997
- May 1997
- April 1997
- March 1997
- February 1997
- January 1997
- December 1996
- November 1996
- October 1996
- September 1996
- August 1996
- March 1996
- August 1995
- June 1995
- November 1993
- August 1993
Популярное
Управление
Владимир Познер: «Чтобы меня переиграли мои собеседники… Таких случаев не было»

Главный интервьюер России перевел свою книгу «Прощание с иллюзиями» и рассказал о любимых городах и раздевшейся догола Канделаки.
Владимир Познер родился во Франции, детство и юность провел в Америке, был телезвездой в СССР, США и в новой России. Теперь у Владимира Владимировича на русском вышли воспоминания «Прощание с иллюзиями», написанные им двадцать лет назад в Америке и впервые представленные на московских «чтениях Dewar’s» для узкого круга читателей.
Судя по вашей книге вы — вечный апатрид, человек не ассоциирующий себя ни с одним государством. Вы француз в Америке, американец в России, в общем — вы везде иностранец.
В какой-то степени это так. Другое дело, что есть места, которые я очень люблю и чувствую себя их частью. Я себя чувствую нью-йоркцем. Я нью-йоркец или нью-йорковец. I’m а New Yorker. Но не американец.
А Нью-Йорк — не Америка…
Конечно же нет. Хотя Нью-Йорк может быть только в Америке. Да, еще я парижанин и в какой-то степени француз, но все-таки не в полной. Наверное, можно сказать, что я — апатрид. «Гражданин мира» звучит слишком напыщенно.
А москвичом вы себя считаете?
Нет, ни в коем случае. Я Москву не люблю. Единственное — я люблю свою московскую квартиру. Москва — город неуютный, недружелюбный и без чувства юмора. И агрессивный, хотя Нью-Йорк тоже агрессивный, но у него при этом есть колоссальное чувство юмора. Существует анекдот про человека, который приезжает из Монтаны и спрашивает на Манхэттене местного жителя: «Вы не знаете, где Эмпайр Стейт Билдинг?» А тот ему отвечает: «Знаю» и идет дальше. Потому что спрашивай как следует.
С 1990 по 1996 годы вы работали в Америке. Кем вы там себя ощущали? Представителем России?
Нет, я думал, что вернулся домой и что вряд ли оттуда уеду. В Нью-Йорке мне гораздо комфортнее, чем здесь. Я бы и не уезжал, если бы смог. И это не потому, что мне, скажем, при Обаме лучше, чем при Путине. Тут про другое — как себя люди ведут, как разговаривают, какие там привычки. Это мелочи, из которых складывается жизнь. Это не лучше и не хуже, просто мое, я с этим вырос, я это чувствую. Как можно объяснить, что такое звук от удара бейсбольной биты по мячу? Для многих это ничего не значит. А для меня это просто…. у-а-а-а! Нью-Йорк — это атмосфера, энергетика, мне даже трудно найти слова, чтобы описать его. Я там испытываю колоссальный внутренний подъем.
А Париж? У вас к нему какие чувства?
Париж гораздо более нежный, он потоньше, там тоже атмосфера. Там можно общаться, не разговаривая. Это совершенно феноменальный город. Говорят, парижане неприятные, но я этого не нахожу. Париж — это когда ты заходишь в мясную лавку и вы с мясником долго обсуждаете, как лучше отрезать кусок. А в овощной лавке тебе скажут: «Покупайте сегодня это, потому что сегодня это будет самое вкусное». У мамы с отцом постоянно были споры: папа говорил «Петербург», мама говорила «Париж». Но когда я попал первый раз в Париж, то все сам почуствовал — это мое. Так же было в Риме, когда я оказался на Форуме. Был август, город пустой, все в отпусках, жара африканская, абсолютная тишина, только цикады трещат. И вдруг я понял — вот они, мои истоки. Я европеец, я отсюда. И прямо мороз по коже. И так бывает каждый раз, когда я попадаю в Рим и прихожу на Форум. То же самое и в Париже. Я купил там квартиру, я там родился и там хочу умереть.
И быть похороненным на кладбище Пер-Лашез?
Терпеть не могу кладбища! Особенно когда говорят: «Я пришел к моему…» Да нет там никого! Там кости, и все. Мне хочется, чтобы мой пепел рассыпали над городом.
Мама передала вам любовь к Парижу, а отец смог передать любовь к Петербургу?
Вот не люблю этот город. Понимаете, Петербург производит на меня тяжелое впечатление. В первую очередь несоответствием жителей городу. Город — ну видно, что тут было что-то когда-то. Но по нему ходят, пусть не обижаются, совсем не петербуржцы. Я не знаю, кто они, но точно не петербуржцы. Люди — сплошной новодел.
То есть, питерцы городу не соответствуют, а нынешние итальянцы Риму соответствуют?
Еще как! Вы видели Феллини? Это же был настоящий римский легионер, как положено — с бычьей шеей. А Антониони — типичный патриций, весь такой вытянутый и утонченный. Нигде такого в мире нет — римляне сохранились. Из древних народов мало кто так сохранился. Эллинов не осталось, то, что живет сейчас в Греции — это не эллины. Древних египтян нет. А римляне никуда не делись.
Перейдем к вашей работе. У вас были ситуации, когда вы понимали, что ваш собеседник вас победил?
Были просто очень неудачные интервью. Одно со Жванецким, которого я обожаю и с которым ничего не получилось. И второе — с моим близким другом Иваном Ургантом. Из чего я сделал вывод, что мне нельзя брать интервью у людей, которых очень люблю. Чтобы меня переиграли… Наверное, мне надо скромно сказать: «Да, были такие случаи». Но нет, таких не было. Пока нет.
Интервьюеру нужен здоровый заряд ненависти?
Отстраненность должна быть. Я неплохо отношусь…
…к Тине Канделаки?
Да, я к ней хорошо отношусь. Мне потом Константин Львович (Эрнст — Interview) сказал, что я по ней проехался как танк, хотя я не хотел. Он говорит: «Вы ее раздели догола». А я говорю: «Она сама разделась». Вот Кудрин — я к нему хорошо отношусь, но могу разговаривать отстраненно. А когда это близкий человек, то, видимо, ты не можешь задать вопросы, которые задать необходимо.
Тяжело быть лучшим в стране интервьюером?
Это радость. Спортивная радость. Знаете, перед каждым интервью у меня холодок внутри. Вот когда это пройдет, то пора будет сказать: «Все, до свидания». Повесить бутсы и перчатки и уйти.
Интервью: Константин Мильчин