Продолжение итальянских странствий

Непрошедшее время: Продолжение итальянских странствий

Гости: Владимир Познер

Мы летели вдвоем с Иваном Ургантом. Мне кажется, что ему было чуть-чуть неуютно, потому что на самом деле Везувий дышит. Ты видишь, как то пламя начинает подниматься. Видимо, это выдох. А потом уходит – вдох. Это такая мощь…

---

М. ПЕШКОВА: На майские дни собралась в Италию, но не случилось. Рюкзак сиротливо стоит в углу, вот вновь странствую мысленно по «сапогу» с книгой Владимира Познера « Их Италия». Откладывая книгу, возвращаюсь к Мандельштаму:

Поговорим о Риме – дивный град!

Он утвердился купола победой.

Послушаем апостольское credo:

Несется пыль, и радуги висят.

Итак, мне сегодня захотелось поговорить с вами не только о людях, но и о том, что в Италии поражает. Я вспоминаю мандельштамовские стихи, посвященные Риму и форуму. На этом я завершила прошлую передачу. Форум, действительно это так сильно?

В. ПОЗНЕР: Наверное, это очень личностно. Для меня это, я без преувеличений вам говорю, одно из самых сильных впечатлений в жизни. Я помню, что, стоя там в августе, это была несусветная жара, Рим был пустой, все, видимо, в отпуск уехали. Туристов было мало, под палящим солнцем. На форуме, в общем, никого не было, пели цикады, и город не был слышан, потому что форум ниже города, раскопки же это, поэтому то, что сверху происходит, не слышно. Звук все-таки поднимается, а не опускается. Я ходил, стоял, и все время мне чудилось, что сейчас появятся они в тогах, сандалиях, Цезарь, Тиберий. Я это все обожаю, всю эту историю. Я ее довольно прилично знаю. И вот это ощущение, что я нахожусь среди них, среди этих величайших людей, которые вошли в историю раз и навсегда. Это с одной стороны. С другой стороны, буквально молнией меня ударило, когда я вдруг понял, что вот я откуда, я европеец. Вот мои истоки. Вот это вот мое. Конечно, стена плача в Иерусалиме – это великая вещь, но так меня не тронула. Пирамиды потрясающие, но не было ощущения, что я пришел к своим корням, к своим истокам. А там это было.

_{»crosslinked«}

Владимир Познер: Я искренне хочу, чтобы люди, живущие в России, по-другому смотрели на мир.

Евгений Левкович.
Времена и нравы: Владимир Познер

Познер назначает встречу в привычном для себя месте — ресторане «Жеральдин», которым владеет вместе со своим младшим братом и который назван в честь их матери — Жеральдин Люттен, француженки по происхождению. Я прихожу чуточку раньше, открываю меню, но видя стоимость зеленой спаржи под голландским соусом (590 рублей) и говяжьего стейка (650 рублей), тут же закрываю его. Когда приходит Познер, я спрашиваю, что за публика здесь обычно бывает. «Интеллигентная, не сказать, что богатая, совсем не тусовочная», — отвечает Владимир Владимирович. Его представление о «состоятельности» плавно перетекает в спор о кусачих ценах и средних московских заработках, который заканчивается для меня неожиданно: «Вы, возможно, удивитесь, но по политическим взглядам я скорее левый, — говорит Познер. — Считаю, что люди не должны голодать, что школа должна быть доступной всем, медицинское обслуживание — бесплатным, потому что когда человек болеет, его здоровье не должно зависеть от того, есть у него деньги или нет…»

Владимир ПОЗНЕР: “Судя по интеллекту, Кличко получал по голове реже других боксеров”

Предлагаем читателям любопытный материал из 20-страничной «Спорт-Недели» – эксклюзивное интервью выдающегося телеведущего и публициста, признанного «Человеком года-2012» в Украине за выдающийся вклад в международную журналистику и самоотверженное служение ее идеалам.

Человек-эпоха. Вне возраста. Вне национальности. Вне паспортных данных.

Лучше остальных о нем сказал руководитель проекта «Человек года» Аркадий Райцин, поспособствовавший приезду Познера в заснеженный киевский февромарт:

«Блестящий тележурналист, великолепный публицист, писатель, эстет, интеллектуал, полиглот и гурман».

А еще – спортсмен, добавил бы я от себя после нашей беседы тет-а-тет.

Владимир Познер: “Россия — до сих пор еще советская страна”

— Владимир Владимирович, ваши недруги, ругая Познера, чаще всего используют следующее словосочетание: «Человек без родины». И это при том, что у вас три паспорта: российский, французский, английский…
— Просто многие до сих пор не могут простить мне фразу, что я человек нерусский и что Россия — не моя родина. Но подобные выпады меня никак не задевают. Я воспринимаю это, как чье-то откровенное бессилие. Меня ведь вообще многие не любят — я отказываюсь быть причисленным к тому или иному политическому крылу. Я категорически не являюсь оппозиционером. И, разумеется, не являюсь государственником-патриотом. Кроме того, я независим. Я заработал достаточно, чтобы не бояться, что меня уволят. И это вызывает раздражение. А у меня — лишь улыбку.

Владимир Познер: “Мы же ничего не создаем”

Телеведущий рассказал ОЛЕГУ КАШИНУ о своем конфликте с Госдумой, отношениях с Первым каналом — и о том, почему быть сфотографированным с Романом Абрамовичем лучше, чем с Аркадием Мамонтовым

— В последние месяцы вы стали попадать в новости как герой каких-то конфликтов с «Единой Россией». Почему так случилось? Вы такой патриарх журналистики, такая фигура, которая должна быть далеко от конфликтов.

— Понятия не имею. Я над этим не задумывался, но как-то так получается, что когда я говорю то, что и другие говорят, то почему-то реагируют, когда именно я говорю. А когда другие говорят, как-то не реагируют. Когда я высказался довольно критически по поводу Русской православной церкви, шуму было необыкновенно много, хотя я не первый высказывался в этом смысле. Когда еще что-то сказал, Дума очень сильно на это реагировала. Не знаю, почему они выбирают меня в качестве объекта для выражения своего недовольства. Довольно забавно, но задумываться над этим — не задумывался.

О счастье, родине и цене компромисса. Рассказывает Владимир Познер

Мы договорились встретиться с Владимиром Познером во французском ресторане “Жеральдин”, который он вместе с братом несколько лет назад открыл в тихом московском центре, на Остоженке. Ресторан носит имя мамы Владимира Владимировича.

Романтичная французская музыка, мягкие диванчики вдоль стен, квадратные деревянные столики, которые так легко сдвинуть в один большой стол, когда приходит компания гостей. Нет шика, есть шарм, отличный эспрессо и много газет — на выбор.

Владимир Владимирович строен, подтянут, улыбчив и говорит с тем же самым едва уловимым иностранным акцентом, что и много лет назад, когда он вместе с перестройкой и гласностью впервые появился на наших телеэкранах. Помню, как он тогда всех нас поразил своей “иностранной” непринужденной манерой держаться, открытостью, точностью и остротой формулировок. За его правильно произносимыми словами звучала музыка иной речи. Он выглядел другим, не таким, как все, особенным. Прошло тридцать лет. А он все равно другой и особенный. Это ж надо: обладать такой силой личности, чтобы за столько лет не обтесаться, не слиться с фоном, не поддаться — хотя бы ради самозащиты или чтобы жить легче было!

Владимир Познер: Праздником нас не скрепить

Осталось ли в нынешнем обществе то, что нас объединяет?
Владимир Познер:

Праздник День примирения и согласия лично для меня не является праздником ни в каком смысле. Это нечто выдуманное, чтобы заменить 7 ноября. А вот отмену этого праздника я как раз понимаю и поддерживаю. Но люди, отменившие празднование Дня Октябрьской революции, испугались того недовольства, которое испытает народ, если просто изъять у него праздник. Ведь к концу 80-х мало кто искренне праздновал день 7 ноября по идеологическим причинам – для миллионов россиян это была возможность официально гулять два дня, что все с удовольствием и делали.

Владимир Познер: «Читать Пушкина по-английски? Я что – обалдел?»

Одним из гостей фестиваля «Живое слово» в пушкинском Болдино стал известный тележурналист Владимир Познер, выступивший на форуме с эссе «Как я выучил русский язык». А ведь кроме русского Владимир владеет еще двумя языками как родными – французским и английским. Началась же беседа корреспондента VTBrussia.ru и мэтра тележурналистики с нецензурной брани.

– Владимир Владимирович, большое оживление среди участников фестиваля вызвала лекция профессора Мильдона о нецензурной лексике в литературе. А как вы относитесь к этому вопросу?

– То, что считается нецензурной лексикой, – часть языка, – кстати говоря, довольно богатая часть, – и она имеет право появляться, как мне кажется, и в произведениях литературы, но только в тех случаях, когда ее употребление уместно с точки зрения художественного замысла. Я против многоточий – это все глупости. Когда речь идет о том, как общаются между собой солдаты, то мы прекрасно знаем, как они общаются. Я сторонник реализма.

Владимир Познер: «С людьми надо быть правдивым. Я был пропагандистом и уже достаточно наврал».

Известный тележурналист рассказал, чего боится российская власть, к чему приведет «запущенность» национального вопроса и когда Россия все-таки «воспрянет ото сна».
Владимир Познер — француз, в подростковом возрасте выучивший русский язык,  сумел добиться особого положения в российской тележурналистике. Ему практически единственному позволено говорить о цензуре на «Первом канале». И он говорит. И вообще многое себе позволяет. Будучи убежденным атеистом, он, например, недавно  заявил, что принятие православия стало трагедией для России. Был скандал. «Я не боюсь делать такие заявления, потому что с людьми надо быть правдивым. Я был пропагандистом и уже достаточно наврал», – объяснил он в интервью газете «Бизнес новости». А также рассказал, чего боится российская власть, к чему приведет «запущенность» национального вопроса и когда Россия все-таки «воспрянет ото сна».

Владимир Познер:”Репутация Русской Православной Церкви ниже нуля… “

Интервью корреспондентам Unise.ru Владимир Познер назначил в своем собственном ресторане «Жеральдин», который располагается в одном из самых оживленных районов Москвы. Жеральдин – это имя матери известного телеведущего. С улицы ресторан смотрится скромно, но оформлен со вкусом – нет никакой вычурности, витиеватости.
Внутри самого ресторана «французская» атмосфера чувствуется сразу – такое ощущение, что ты и не в Москве вовсе. Вежливые внимательные официанты, негромкая медленная музыка – в такой вот тихой и уютной обстановке Владимир Познер рассказал нам о встрече с Дмитрием Медведевым, о влиянии России на другие государства и о том, чего он боится.

- Владимир Владимирович, совсем недавно состоялась очередная акция оппозиции в Москве. И по поводу этой самой оппозиции есть две точки зрения. Первая – оппозиция только набирает обороты, и у нее еще все впереди. И вторая – она постепенно стихает, а потом вообще исчезнет. Какую из этих точек зрения вы разделяете?

- Оппозиция – это такая вещь, которая рождается не на пустом месте. Для нее должны быть причины.